Интервью

Спартак Мишулин: «Людям надо говорить хорошие слова каждые пять минут»

... Я порадовалась за Спартака Васильевича, что есть у него настоящий друг и надежная семья; поняла, что главное в этот человеке — доброта и любовь к людям, и от души пожелала ему новых ролей в его родном театре, а нам новых встреч с любимым артистом.

Оказывается...

Наука и спорт

Высокие достижения спортсмена зависят не только от физической формы, но и от того, как он экипирован. Спортсмен может и не знать, сколько всяких ноу-хау вложено в его победу.

Присоединяйтесь

• RSS

Жена и сын

В январе двухтысячного года мы с Таней расписались. Жена работала логопедом в детском саду, а я — водителем в таксопарке. Я, признаться, по этому поводу жутко переживал, но благодаря Таниной чуткости и деликатности стал избавляться от своих комплексов.

Потом я нашел работу продавца-консультанта в одной торговой фирме и стал получать стабильную зарплату. Все у нас складывалось замечательно: жили душа в душу, и квартира своя была, и даже старенький «фольксваген» купили. Для полного счастья нам не хватало только ребенка, поэтому, когда жена сообщила, что беременна, радости не было предела.

Насчет имени будущего ребенка споров не было, мы единодушно решили, что если будет сын, то назовем его Пашей, а если дочка — Машей.

С тех пор время нашей жизни мы начали сверять по Таниному животику. Когда полсрока беременности было позади, в фирме, где я работал, произошло сокращение штатов, и меня уволили. «Не расстраивайся, — сказала Таня со свойственным ей оптимизмом. — Машина у нас есть, Москву ты знаешь хорошо. Пока я не родила, подрабатывай извозом, а если мне вдруг понадобится помощь, я позвоню тебе на мобильник и ты мигом приедешь».

Мне хотелось присутствовать при родах, чтобы морально поддержать жену в такой сложный момент. Мы вместе прошли специальные курсы при роддоме и получили сертификат. Таня чувствовала себя хорошо, хотя в последние два месяца беременности у нее стали заметно отекать руки и ноги, но анализы по-прежнему были в норме, поэтому особой тревоги ни у нас, ни у врачей не было. Наконец подошел назначенный срок, и в ночь на третье октября 2001 года жена разбудила меня: «Женя, едем!»

В приемном покое роддома доктор осмотрел Таню и сообщил, что у нее слишком высокое давление, поэтому срочно придется делать кесарево сечение. К утру давление удалось стабилизировать, а в полдень на свет появился наш Паша, но этот момент я так и не увидел: находиться в операционной рядом с женой мне не разрешили.

После рождения сына Таню отвезли в реанимацию, давление опять поднялось, она его совсем не чувствовала, говорила, что болит только шов. Паша находился в реанимационной палате для новорожденных: появляясь на свет, он хлебнул околоплодных вод, и у него возникли проблемы с пищеварением.

На другой день состояние Тани снова ухудшилось, опять резко подскочило давление. Я постоянно звонил в отделение, мне отвечали, что жена, придя в сознание, адекватно реагировала на приветы от родных, интересовалась состоянием сына и завтра в двенадцать можно будет ее навестить.

К назначенному времени мы с родителями, моими и жены, приехали в роддом. В палату нас не пустили, попросили немного подождать. Ждать пришлось целых полтора часа, которые показались нам вечностью. В половине второго к нам вышел врач и сказал, что Таня умерла; что врачи боролись за ее жизнь и делали все, что могли, но в 12 часов 5 минут у нее остановилось сердце.

В первый момент я подумал, что это неправда, что доктор просто пошутил. Потом до меня дошло, что такими вещами не шутят.

Новая мама.

Кака пережил те страшные дни — не знаю. Честно говоря, у меня была мысль разогнаться на машине и на большой скорости свернуть с эстакады, но, вспомнив о Паше, я этого не сделал. Мне пришлось быстро освоить все премудрости ухода за младенцем: кормить, купать, баюкивать. Вскоре мне на помощь пришла Танина мама. Особых проблем с сыном у меня не возникало, но, когда я привозил Пашу в поликлинику и видел, что всех других малышей приносят мамы, к горлу подступал комок.

Через три месяца накопленные деньги стали подходить к концу, надо было выходить на работу, поэтому, когда мои родители предложили мне переехать к ним, я долго не раздумывал. К тому же находиться в нашей квартире было невыносимо: здесь все напоминало о Тане. Мне удалось найти работу в одной компании. Там были очень строгие порядки и бешеный ритм, но это только помогло выйти из депрессии.

Я много работал и отсутствовал дома с семи утра до девяти вечера, а все заботы по уходу за Пашей взяла на себя моя мама. В результате у мамы, не отличавшейся крепким здоровьем (да и возраст уже), обострились хронические болезни. В этой ситуации мне нужно было или срочно найти новую работу с более свободным графиком, или пригласить няню для сына.

Мы с родителями стали обзванивать друзей и знакомых, они порекомендовали мне Светлану, у которой был опыт ухода за ее маленьким племянником. Когда мы познакомились, Свете было восемнадцать, но выглядела она еще моложе и казалась угловатым подростком. Она согласилась ухаживать за Пашей и стала приезжать к нам каждое утро. Приходя вечером домой, я часто поражался, как эта в общем-то девочка лихо управляется с нелегкой работой.

Шли дни и месяцы. Постепенно Света стала оставаться у нас на выходные, и было видно, что она искренне полюбила моего сына. Я наблюдал, как бережно и ласково она общается с малышом, и в моем сердце будто что-то оттаяло. Конечно, находились «доброжелатели», которые язвили: «Ну-ну, сначала она приручит ребеночка, а потом доберется и до папы». Только фальшь в поведении девушки я сразу бы заметил, да и по всему чувствовалось, что на такую хитрость наша няня была просто органически не способна. Поначалу, общаясь со мной, Света была довольно замкнутой, но я видел, что, подходя к ребенку, она раскрепощается и оживает. День за днем мы все больше привыкали друг к другу, общались, шутили.

Со временем я узнал, что Света выросла в маленьком городке Никольске под Пензой и была в семье младшим, четвертым, ребенком. В Москву девушка приехала к старшей сестре, чтобы помочь, когда та родила. Я понял: замкнутость Светы вызвана тем, что в детстве ей просто не хватало заботы и ласки. В нашей же семье царила иная атмосфера — теплая, сердечная; моя мама сразу начала всячески опекать Свету, как родную.

Да и я, возвращаясь домой с работы, испытывал радость оттого, что увижу эту милую девушку с чистой и доброй душой. Как-то, украдкой любуясь, как нежно Света обнимает Пашу, я почувствовал, что лучшей мамы для сына мне не найти. Ужасно волнуясь, сделал Свете предложение, но, прежде чем дать мне ответ, попросил ее все хорошенько обдумать. Все-таки она так молода, может быть, погулять еще хочется, а я старше на восемь лет, и у меня уже другие интересы. А кроме того, маленький ребенок — это огромная ответственность, а нужна ли она столь юной девушке?

Как оказалось, в глубине души Светлана тоже таила ко мне нежные чувства, и она ответила согласием. 14 сентября 2002 года мы поженились. Возвращаться в прежнюю квартиру мне не хотелось, я обменял ее на другую, куда и перевез жену и сына. Я старался так строить наши отношения, чтобы избегать конфликтов и обид. Прислушивался к Свете, пытался понять ее желания и настроения, а она окружила нас с сыном своей заботой и нежностью.

Спустя некоторое время у Паши возникли проблемы со здоровьем — проявились признаки наследственного пиелонефрита. Нам пришлось положить его в больницу. Света не захотела оставлять его там одного, и мы упросили заведующую разрешить жене оставаться в отделении на ночь рядом с сыном. Она же, в свою очередь, обязалась выполнять всю черновую работу уборщицы и нянечки. Кроме того, Светлана самоотверженно ухаживала не только за Пашей, но и за другими малышами, поэтому она почти не спала ночами, а если и удавалось ненадолго прикорнуть,ютилась в коридоре на жестком лежаке. И так продолжалось целый месяц.

Практически ежедневно я навещал их в больнице и ни разу не слышал от Светы ни слова жалобы или упрека. Я бесконечно благодарен ей за милосердие, терпение и любовь, проявленные в то время. Когда я наконец забрал жену и сына из больницы, наша жизнь вернулась в привычное русло. Сын рос, начал бегать, что-то болтать на своем «птичьем» языке. Однажды он подошел к Свете, прижался к ней и отчетливо произнес: «Мама». Она нежно обняла его и не стала скрывать счастливых слез.

В окружении любви.

Я освоил новую для себя профессию — менеджер по рекламе, и это занятие мне как человеку общительному и непоседливому очень нравилось. Утром с удовольствием шел на работу, а вечером радостно спешил домой. Узнав, что наше семейство ждет пополнения, я был просто на седьмом небе.Света легко переносила беременность, но с самого начала срока я регулярно возил ее на осмотр к хорошим специалистам и строго следил, чтобы жена вовремя сдавала все необходимые анализы. Мы старались чаще выбираться на прогулку в парк, благо неподалеку их целых два: «Кузьминки» и «Кусково».

Когда ультразвук показал, что у нас должна родиться девочка, я ходил довольный и гордый: ведь скоро в семье будет полный комплект: и сын, и дочь. Малышку мы решили назвать Юлия. Дочка родилась 21-го июля и была здоровой и крепенькой. Два дня мы с сыном прожили в чисто мужской компании, когда Паша неожиданно заболел ветрянкой. Пришлось везти мальчика к бабушке с дедушкой, а самому срочно проводить дезинфекцию квартиры.

Управляться с дочкой легко, ведь мы с женой уже стали такими опытными няньками, что сами можем давать консультации. Я стараюсь помогать Свете как могу: вечерами и в выходные заботу о малышах беру на себя.

Когда я укладываю детей спать, жена даже удивляется, как быстро мне удается их угомонить. Наши детки растут. В десять месяцев Юленька самостоятельно сделала первые шаги, Паша изо всех сил старается опекать сестренку: качает ее в коляске, поднимает с пола упавшие игрушки, зовет родителей, если девочка плачет.

После рождения дочери я все чаще стал задумываться о том, что из-за домашних хлопот моя заботливая жена тоже может остаться без достойного образования. Такую жертву с ее стороны я принять не хотел и предложил Светлане поступить в какой-нибудь институт на вечернее или заочное отделение. Мы вместе полистали справочники и выбрали филиал Московского педагогического университета. В нем на факультете социологии было очно-заочное отделение, которое подходило нам во всех отношениях, включая материальную сторону. Светлана успешно сдала экзамены и стала студенткой.

Теперь по субботам мы с детьми отпускаем маму «грызть гранит науки», а сами гуляем, играем, читаем книжки и с нетерпением ждем ее возвращения. Сейчас нашей девочке идет второй год, а сыну уже исполнилось четыре. Юля у нас — настоящая юла, за ней нужен глаз да глаз, Паша по сравнению с сестренкой более спокойный и покладистый. Все говорят, что сын — моя копия, а дочь похожа на Свету. Хотя ведь это не важно, кто на кого похож, все равно каждый из них уже сейчас неповторимая личность.

А главное, что ребята растут, окруженные любовью и заботой, и нашей со Светой, и со стороны бабушек и дедушек, а их у наших малышей даже больше, чем у остальных детей. Я счастлив, что Танины родители с самого начала сердечно приняли Свету и к обоим нашим детям относятся одинаково нежно.

Конечно, когда-нибудь мне придется рассказать Паше правду о Татьяне, его настоящей маме. Хотя разве Светлана, растившая и опекавшая его с младенчества, любящая и любимая, не настоящая мама? Я понимаю, что детям лгать нельзя, им надо говорить только правду, но именно ее-то и бывает так трудно сказать. Возможно, я просто объясню своему сыну, что у него две мамы: одна на небе, другая на земле. Может быть, какое-нибудь другое решение нам подскажут близкие люди или профессиональный психолог, этого я пока сказать не берусь, поживем — увидим. Но я верю, что и дальше у нас в семье все будет хорошо, ведь, пока мы есть друг у друга, никакие трудности в жизни нам не страшны.