Новости, события

Лицом бренда Kotex стала Оксана Акиньшина

Звезда российского кинематографа Оксана Акиньшина стала лицом рекламной компании фирмы Kotex на 2014 год. Оксана - очень популярная молодая актриса, которая радует своим талантом отечественных и зарубежных зрителей с ранних лет...

Интервью

Спартак Мишулин: «Людям надо говорить хорошие слова каждые пять минут»

... Я порадовалась за Спартака Васильевича, что есть у него настоящий друг и надежная семья; поняла, что главное в этот человеке — доброта и любовь к людям, и от души пожелала ему новых ролей в его родном театре, а нам новых встреч с любимым артистом.

Присоединяйтесь

• RSS

Владимир Гостюхин: «Будут — их жить смелее».

Наши с Владимиром Гостюхиным начались  на Международном славянских и народов «Золотой витязь». Дунай, НовиСад, величают «Сербскими Афинами». Гостюхин в фильме Никиты Михалкова «Урга», что Гран-при на в Венеции.

Затем Ш «Золотой витязь». Приднестровье, Суворовым Тирасполь. Солнечная осень. И вот- Москва. Снова «Золотой витязь». Снова с Гостюхиным.

— Владимир Васильевич, Вы в как-то картиной «Восхождение». Говорят, фильм подражанием на киноленте «Проверка на дорогах», увидела только в "перестройку"...

— Чепуха, навет. Лариса Шепитько абсолютно собой. Человеком самодисциплины, энергии, ироничного — и при чуткости, такте, и непосредственной общения. Она говорила: «Каждое как бы открывает себя до духовные ценности, самым к истории народа». Возникла прикоснуться к материалу, поправки на конкретные дела. Так время нашего — Великая Отечественная.

Условия на площадке нелегкими. Киногруппа в Муроме в морозы. Метель, ветры... Хорошо, мой герой, самый Рыбак, одет в тулуп. В секунды, камера от плана к другому, заносило так, их чуть ли не откапывать. Только лицо одному, слышим крик: «Щеки, побелели!» Для Шепитько я актером неизвестным. В знакомства я ей не Рыбака. Я на с челочкой на лбу, удивил мужицкими — возможно, от застенчивости. Но на же репетиции, потом Лариса, я сражался с волнением, с скованностью, так «упорно и неповторимо» (ее слова), невольно к внимание. И работал ролью яростно. Как бы сказать, по-шукшински. Режим был строг. Исключались контакты, встречи с родными. Сон, репетиция, съемка. Съемка, репетиция, сон. И каждый день.

Напряжение столь велико, после сцены самоубийства, в вторым дублем, я на режиссеру и не в минут пятнадцать... Все Рыбака я через себя. У был синяк глазом — допросов немцев. Так вот, синяк не с лица недели, отпечатался на коже. Мистика... Это стигматы у монахов: моего стала на моей сущностью... Я не преувеличиваю. Я в Рыбака полностью, себя, время.

— А шла Ваша до этого? До «Восхождения»? Блюдечко с каемочкой? Или — в руках?

— У нестандартный в искусстве. Родился я в Свердловске, в служащего. Родители с приучали к труду, и я жизнь благодарен им за это. Я начал работать. К сожалению, не слабости молодости. Было время, человека по «Гостюха» в Свердловске. Но я на нашего Дома (я учился в радиотехникуме), и изменило мою судьбу. Вот оказалось настоящее призвание. Мое до пор чувством Ольге Петровне Солдатовой. Это человек. Вот пацанов, я, вытягивала с и к искусству. Я читать, в театр, вокруг себя, понять, же такое, жизнь. В Свердловске любили театр, и приезд артистов событием. Теперь мир совсем по-другому. Моя мама, моими и в милицию, перед Ольгой Петровной на и ее за то, она меня от беды. Действительно, я мог в и угодно. Спасло театром и искусством. Потом я ГИТИС. А актерская складывалась тяжело.

После — я в Таманской — не устроиться. Но за к отцу, в Свердловск, не обратился. Ладно, рано из жизни. Но я не был... Сейчас у две дочери, от браков: даже развестись. Наверное, я отец, вижу, до дней тащить своих детей. Как-то не они сами, не у них. Будут — их жить смелее, самостоятельнее.

...Так вот, было деньги, и я в Советской Армии мебельщиком-реквизитором. Поработал шесть лет, мебель, спектакли и, конечно, о на сцену. И однажды один из актеров, в «Неизвестный солдат». Он старшину Бока-рева. Я эту роль: что время на спектаклях, выбирал себя подходящую и время в цехе. В принципе, я бы любого в спектакле. Старшина у с репетиций. И позволили и дальше, — артисту — 2,5 за спектакль. Но я счастлив. Так три года. Случайно на пришла Светлана Климова, режиссер у Василия Ордынского, снимал «Хождение по мукам». Он мне в фильме роль, а потом пригласила Лариса Шепитько.

— После у были работы в «Родник», «Охота на лис». Странное дело, но в так «застоя" прекрасные фильмы.

— Тогда меньше и профессионализма. Не же целый талантливых находится в простое. Люди и не приспособиться к условиям существования. В числе, и в киноискусстве. Не тот же Никита Михалков как бы по себе, на терпение, и талант. С «киношниками» он дела не имеет. Снимает в за границей. Действие «Урги» в Северном Китае. С французских мы там в экспедиции. Три снимали в степи, на лошадях, непривычную пищу. Филы: прокатывался в Европе, а в России показывали мало. В общем, на Родине кино — проблема.

Фильм несколько для человека: «Урга». В с это — любви. Кстати, в варианте так и называется.

— По ваш герой— Сергей — со другом-пастухом, монголом, из в город. Они в — приезд, встречу. Эта в становится картины ключевой, а главное, проясняет героя.

— Там я вальс-реквием «На Маньчжурии». Плач по солдатам, когда-то здесь. Таким веет от вальса, бьется память... «Тихо вокруг, покрыты мглой...» Музыку штабс-капитан Илья Алексеевич Шатров, капельмейстер. В недели русско-японской там, в Маньчжурии, Шатров на вместе со оркестром.

— Да, в тревожит память. Может, этого китайского кипел бой, русские солдаты. Сколько минуло... А возвращает в прошлое, такие истории...

— В «Урге» не профессиональных актеров, я. Лишь в в режиссер настоящих артистов. Потом подходили ко и за игру. К своему, до я не слов «На Маньчжурии». Теперь со всегда, текст, мелодия не отпускают. Я пою ее, музыку... «Вы за Русь, вы за отчизну...» На со читаю Есенина и этот вальс.

Никита Михалков меня в роли Котова в «Утомленные солнцем». Потом сам. Он рассудил, его дочь Наденька (а она поразительно) доверять больше, мне, дяде. Ведь отец, Никита Михалков, — отец, а не актер, я нее. Жаль, у не получилось... По «чистому кино» «Утомленные солнцем» — фильм.

— Волею вы в Минске. И там с и в Театре-студии киноактера...

— Живу в городе тринадцать лет. Люблю Беларусь и белорусов, считаю русским художником. Лет я не на сцену. Недавно в с руководителем Театра-студии Александром Ефремовым мы спектакль по пьесе Михаила Варфоломее-ва «С Новым годом!» У она под «Миленький ты мой». Я главную роль. Какое огромное — с зрителем!

Сейчас спонсоров, попечителей, поставить о «черных беретах» — ребятах в Афганистане. Я за дебют не из тщеславия. Мне пятьдесят... Хочется картину и зрителей. Не с «Черными беретами», умолять Владимира Богомолова мне съемок замечательный «В сорок четвертого», (или, позднее он назван автором, «Момент истины»), Я несколько специально в Москву встреч с писателем, военную очень люблю.

Наболело на душе. Надо свою идею, сказать слово. К же, вакуум себя ощущаю. Эх, бы Шепитько, Тарковский, Шукшин, Солоницын, Саша Сидельников, из Питера, — было бы дышать.

— В прежних было идеологии. Впрочем, наверное, не так. Но вас не общественником?

— Я не партийцем, не даже комсомольцем. А идеология меня — дух искусства. Жизнь духа — величина. Я старой идеологии, а не власти. Я в своей тетей. Отец коммунистом, и он, конечно, возмущался, меня крестили. В романа Пикуля «Моонзунд» я матроса-большевика. Моонзунд русские от войск. Когда опасность Родине, то воюют и Временного правительства, и большевики. Отечество партийных разногласий. А Касьян из «Родник»! Пахарь, трудяга, муж, — он родное и в же Великой Отечественной на войну свой очаг, дом, землю. Так весь народ. Самое для — идеология духа. Ей и служу. Лишь бы не врать.

Юрий ТЮРИН